Здесь вам не причинят никакого вреда - Страница 24

К оглавлению

24

– Элен! Бейте его! Бейте! По головам его! Голову ему оторвите! Отрежьте ему ножки!

«А, ладно, – решила Мари, – пусть беспокоится. Она это заслужила».

Тем временем Георг, наступая на пятившегося Кококлокля, загнал его в угол между телевизором и сервантом. Кошмар уперся спиной в стену, двумя крайними головами зыркнул налево-направо, и поник всеми тремя гребешками. Инструктор раскрыл мешок.

– Сам полезай, – сказал он. – Некогда мне тут с тобой…

Фрррр! Кококлокль гигантским колибри пронесся между ног Георга и заметался по комнате. Полицейский не растерялся и заметался следом. Мари еле успела уклониться от столкновения с погоней, вскочив на диван. Девушка усадила Элен рядом, и они принялись подбадривать охотника за петухами криками: «Слева заходите!», «Вправо уходит!» и «Голову ему оторви, голову ему оторви, голову ему оторви!».

Вскоре хаотичное перемещение Георга и Кококлокля приняло упорядоченный вид – теперь они бегали вокруг кресла. Петух явно превосходил полицейского в стартовой скорости, как, впрочем, в финишной и в скорости на дистанции. Зато в арсенале Георга был многолетний опыт, и после двадцать какого-то круга он резко развернулся, собираясь поймать Кококлокля на встречном движении.

Запнулся одной ногой за другую.

И упал ничком.

Петух с гортанным криком пробежал по спине инструктора, обежал кресло и остановился хвостом к дивану. Он тяжело дышал и пытался заглянуть за кресло одновременно слева и справа.

– Элен, давай! – скомандовала Мари.

– На! – и девочка обрушила на пернатый кошмар розового слона.

От неожиданности Кококлокль осел, клацнул зубами об пол и тут же был пойман курсанткой за ноги. А поскольку начал трепыхаться – еще и пару раз шваркнут головами о стену.

На этом его неприятности могли не закончиться, поскольку Элен, хищно улыбаясь, уже подбиралась к петуху. Но тут из-за кресла поднялась мрачная туча с лицом Георга и сунула полумертвого Кококлокля в мешок.

– А меня вы в тюрьму не заберете, – сказала Элен. – Потому что я суп съела.

И покосилась на вазу с конфетами.

Когда полицейские вышли из квартиры, Мари ловко вернула на место замок и сказала:

– Показательное задержание мне понравилось. Наглядно и поучительно.

– В смысле? – повернулся к ней Георг.

– Вы очень хорошо показали типичные ошибки при задержании.

Инструктор тяжело посмотрел курсантке в глаза – честные, доверчивые, широко открытые – и только махнул рукой.

На улице Георга ждал новый сюрприз. Удушливая жара превратилась в оглушительный ливень.

– Бабье лето называется, – тоскливо произнес инструктор. – И как я зонт взять не догадался?

Глава 7
Чего боятся кошмары

Главное правило допроса – дайте высказаться и подозреваемому.

Из инструкции для женщин-следователей

Новая информация обессмысливает информацию, полученную ранее.

Из брошюры «Информационное голодание как метод очищения головного мозга»

Лесная старица в десяти километрах от города. Заброшенный домишко под побелевшим предутренним небом на берегу обмелевшего и затянутого ряской бывшего русла реки. Сама река уже много лет течет по другую сторону леса, а тут тихо, неподвижно, пусто.

Вообще-то сентябрьский лес, даже ранним утром и даже в десяти километрах от города, редко бывает пуст. Там обязательно кто-нибудь шебуршит, качает ветки или ползает между кустами. В крайнем случае, ползает между кустами, качает ветки и шебуршит какой-нибудь лесник или грибник.

Но лесник давно переселился в большой дом у нового русла, а грибники и прочая живность об ходят старицу стороной. Кто-то когда-то здесь то ли утонул, то ли повесился, то ли еще как сгинул, сейчас и не вспомнишь, но с тех пор старица пользуется дурной славой.

А сейчас дурной славой старицы пользуется существо с дурной репутацией. Омордень.

Ночной обход детских спален завершен, и заброшенный домишко с дурной славой – хороший вариант дождаться следующей ночи.

Большой, тяжелый, зубастый кошмар выходит из чулана и опускается на пол. Он недоволен. Мальчика защитили. Девочка перестала бояться, и он перестал ее видеть.

Ему пришлось самому искать следы страха. Но все, что он получил – это скудные порции беспокойства нескольких детей, которым снились плохие сны. Они даже не просыпались, когда он заглядывал в их спальни.

Но у него еще есть время. Он возьмет свое.

Утро Мари посвятила подготовке к допросу особо опасного ужаса. Начать подготовку она решила с особо плотного завтрака.

Девушка вдумчиво жевала «Курсантский комплекс № 1», когда к ее столику подошел лейтенант О. Нос его непрерывно двигался, уклоняясь от резких запахов, заполнявших столовую.

– Как практика? – спросил О.

– Все в норме, – отрапортовала Мари.

Лейтенант чихнул.

– В норме? Быть того не может. В нашем подразделении нормы не бывает. Скорее нормальным будет отсутствие нормы.

Мари задумалась и сказала:

– Тогда тем более в норме.

Лейтенант почесал нос. Он так и не научился разбираться, когда Мари издевается, а когда просто язвит.

– Хорошо, – решил он, – а ты дневник производственной практики ведешь?

Мари подавилась жидкой составляющей «Комплекса № 1».

– Понятно, – сказал О. – Непонятно, о чем ты думаешь. Как собираешься отчет о практике сдавать?

– Приду, доложу…

– Да кто ж тебе на слово поверит? Каждый день должен быть записан в дневнике, а каждая запись утверждена руководителем практики. А на каждом утверждении должна быть подпись командира отряда. Иначе ты, твой руководитель практики и твой командир отряда получат по…

24